| Айдар ХУСАИНОВ
ТО БЫЛА
КЛЕОПАТРА!..
* * *
Владыка разорил гробницу фараона,
Предшественника, он не захотел,
Добившись высшей власти, оказаться
Вновь под пятой потом, в загробном мире,
Где мертвых мириады, и на что
Он мог рассчитывать? Опять идти в писцы?
Нет, думал он, не стоит, - и теперь
Вид пирамиды, напрочь разоренной,
Несет успокоенье — никому
Отчета не давать, и поклоняться
Лишь самому себе — вот счастье, вот права.
Но если приглядеться — все на свете
Наследство мертвых — этот вот язык,
Слова, все правила, все эти экзерсисы,
И жуткий, страшный, липкий вой понятий,
Пустых, незначащих, обглоданных, ужасных,
Текущих, словно слюни изо рта.
Что есть сейчас потоп? Что башня Вавилона?
Ковчег Ману? Да кто такой Ману?
Писец в конторе чешет свой затылок,
Хватает карандашик и лакуны
В кроссворде заполняет — да, теперь,
Забытый бог обрел свое жилище,
И в мертвом мире снова тишина.
И в общем-то, кто жив на белом свете?..
23-24 февраля 2000 года
Памяти Рашита Султангареева
Мы шли в лесу и вдруг остановились -
Внимание привлек какой-то шум.
Затих, казалось, но спустя минуту
Он повторился снова, и тогда
Мы стали вслушиваться. Молча мы стояли,
Быть может, несколько минут, и оказалось,
Что лес заполнен эти странным шумом -
То далеко, то ближе, где-то рядом,
Не замолкает шум ни на минуту
(Он заглушен был нашей болтовней),
Как будто бы безумный дровосек
То здесь, то там деревья подрубает
И в ярости слепой на землю валит.
И я почувствовал себя в лесу людей.
Мы одиноко тянем руки - ветви
В отчаянной попытке прикоснуться
Друг к другу, но зачем?...
Я не успел додумать эту мысль,
Как с шумным грохотом обрушилась сосна,
Перед которой мы остановились.
* * *
Она была дорогая игрушка.
Как ее загорались глаза,
Когда ее голову принимала подушка,
Когда свежая простыня ласкала зад.
Что на свете роднее и ближе рубашки?
Что мучительней, слаще сна?
Даже слабые губы ей были тяжки,
Даже взгляд, что бросает луна.
И она испытала страшную муку.
Глупый мальчик, при блеске зари
Я в нее протянул мускулистую руку
Посмотреть, что таится внутри.
Я бежал от нее, как бегут из театра,
Я бегу уже целую жизнь.
То царица была, то была Клеопатра!
Я заклинил ее механизм!
12 ноября, 2000 год
* * *
Ночью
Шел снег, и, не застав меня,
Он лег на ветви, провода, на крышах
Он угнездился, чтобы переждать
Мое отсутствие. А утром, только я
С унылым видом вышел прочь из дома,
Он на меня по-дружески напал,
Стал хлопать по плечу, спине, и шапку
Мне нахлобучил прямо до бровей.
Он говорил:"Да что ты нос повесил?
Порадуйся, так славно все."
И правда,
Был чудный день.
Земля была в снегу.
И все вокруг чудно преобразилось -
Дома похожи стали на дворцы,
По улице текла толпа медведей,
Косясь беззлобно на лохматых леших,
Вдруг объявившихся на каждом перекрестке,
Все встречные чему-то улыбались,
А злые были злыми про себя.
Все этот снег, простой привет от Бога.
Напоминай почаще о себе.
18 декабря, 2000 г.
* * *
И
даже за ведро малины...
Н.Грахов
Даже за ведро малины,
За рассказик про Муму,
За дворец из желтой глины
Не отдам тебя я никому.
Пусть поднимут предложенье
До небесного огня -
Откажу без сожаленья.
Просто нет тебя у меня.
16.10.2000
* * *
В глазах
Средь бела дня
Увидеть можно
звезды.
Но порой
В них отражается
Твоя судьба,
Такая,
Какой она
быть может,
Если ты
На краткий миг
Ослабишь силу воли.
* * *
Жить,жить, жить, жить,
Не попадая
В ловушки разума,
Его пустоты.
Находить слова
Простые, как работа,
Договор,
Печать высокая,
Фактура,
Самовывоз.
Нет ничего
Трудней
На белом свете.
5.01.2001
* * *
В. Троицкому
Проснешься ночью по нужде,
Вперед толкнешься еле-еле,
И зрение споткнется на звезде,
Мерцающей в пустом проеме двери.
И даже повернешься прочь,
Но ясно все с тоскою небывалой -
Повсюду ночь, повсюду только ночь,
И нет зари ни розовой, ни алой.
10 июля 99 года
Муза
Срывать поцелуи с губ
Музы печальных дней.
Я ей почти не люб,
Так одиноко ей.
Холодом сдавит грудь,
Станет в глазах темно.
Она совершает путь,
Ведущий на самое дно.
Откуда идет печаль,
Которая тянет вниз?
Об этом надо молчать,
Глаза опуская ниц.
Тело едва дрожит,
Тянется длинный год.
В следующую жизнь
Она уродится Кот.
* * *
На выставке художника NN,
В улыбчивой толпе эстаблишмента,
Переводя в газетные слова
Привычное волнение декора,
Вдруг ощутишь знакомый аромат
и наваждение рассеется.
О да!
Так пахнет роза, пахнет только роза,
Когда нефритовый ее коснется стебель.
Ночной Зомби
Алексею Кривошееву
Сверкнет глазами, словно кот,
Ночной прохожий.
Быть может, мимо он пройдет,
Он это может.
Зачем покинул свой уют
И все такое?
Какие мысли не дают
Ему покоя?
Что за нужда его ведет
Как пентаграмма,
Быть может, сила пятисот
Привычных граммов?
А может, воля сигарет,
Густого дыма
Давно свела его на нет
Необоримо.
Неотвратимо
А может, грозно, как чума,
Как плод в утробе,
Его толпой свели с ума
Дневные зомби.
15 -16 октября 2001
* * *
Бобик Жучку
Взял под ручку.
(выражение Ахматовой)
Холод, голод гнездятся в уме
Молодого, худого, без места.
Как бы долго не бродишь во тьме,
Ноги сами несут до подъезда.
Упираешься в мякоть звонка,
Улыбаясь распахнутой двери,
Где улыбка в ответ широка,
Но не горше старинной потери.
На тарелках нехитрая снедь,
Глухо звякает пара рюмашек.
Гаснет свет и не стоит смотреть
На тяжелые складки рубашек.
Только будет глухая возня,
Только звуки нежней оплеухи.
И короткое хриплое "а!"
Возбужденного тела старухи.
* * *
Нет,
не поедем мы с тобою в Занзибар
Н.Николенкова
Нет, не поедем мы с тобою в Занзибар,
Там ходят люди исключительно в угаре,
И вместо слов у них выходит только пар,
И каждой твари исключительно по паре.
А наша грусть не ведает границ,
и где б мы ни были, в каких бы странах страстных,
Нам не забыть когда-то милых лиц,
Всех этих граждан исключительно опасных.
Нет, не поедем мы с тобою в Гондурас,
Нас не дождется ни одна страна на свете.
А что любовь бывает только раз,
Об этом знают даже маленькие дети.
Придет пора сначала все начать,
С душой новой выйдешь, как в обнове,
Ну, а пока нам остается только ждать,
Не умирая от любви и нелюбови.
5 января, 2002
* * *
В необъятной, бездонной, безбрежной
Высоте, где живет только бог,
Сотворил он великую нежность
И открыл для нее свой чертог.
Этой нежности только частица,
Что угодно жестокой судьбе,
Может тяжким трудом воплотиться
В человеке, во мне и в тебе.
Отчего ж мы живем лицемерно?
И какая случилась напасть,
Что любовь, и надежда, и вера
Нам не бог, не опора, не власть?
Отчего мы уверены оба-
Стоит лишь отпустить тормоза,
Как звериная красная злоба
Затуманит любые глаза?
Я поспорю с жестокой судьбою,
Я прерву ее злой карнавал.
Так позволь мне быть нежным с тобою,
Я ведь нежным еще не бывал.
Этот труд не оспорит могила.
Он очистит и душу, и кровь,
Если ты не совсем позабыла,
Что на свете бывает ...
24 декабря, 2001
* * *
Темной ночью ходит кто?
Одиноко ходит кто?
Человек по свету ходит,
Запахнув свое пальто.
Все, что было, - все не то.
Неглубок карман пальто.
Это кто идет навстречу?
Несомненно, дед Пихто.
-Вы не против грамм по сто…
Как, нормально Вам? А то!
И не так уж одиноко
Верст на триста или сто.
5 февраля 99 года
Слепой ребенок
Так зорко вглядывалась мать
В лицо ребенка.
Ей не хотелось упускать
Движений тонких
Души, едва начавшей круг
Перерождений.
Ей близок был его испуг,
Его смятенье.
Ребенок шел на поводу
Ее участья.
Она несла его беду
С огромным счастьем.
Так бог глядит на нас, людей,
На всеединство,
Объят заботою своей
Сверхматеринства.
27.02.01
* * *
Зухре Буракаевой
Дождь в степи поострее секиры,
Пальцев много и ногти остры.
-Отчего мы с тобою башкиры? -
Я над ухом бубнил у сестры.
Мы брели под распахнутым небом,
Пробираясь травою ковра,
И немного зеленого хлеба
Хоронила котомке сестра.
И тогда за полоской тумана
мы увидели невдалеке
Огонек неширокого стана
и ее, с кнутовищем в руке.
Молодая, в забрызганном платье,
Заслонила полоску костра,
И меня, словно силой заклятья,
Потянула за руку сестра.
За спиной, за горами Алтая
Затуманилось око искры.
- Отчего эта девушка злая?-
Я смущенно спросил у сестры.
Одинока? Мы все одиноки,
И других не найти под луной.
Ну так мы ж не кричим на дороге,
Не валяемся к небу спиной?
Тихо-тихо сестра отвечала,
Что-то голос дрожал у сестры.
В мутном небе она отличала
Огонек от небесной искры.
И брели мы степною равниной
За дождем, что бежал впереди,
С каждым шагом тоску половиня,
Осыпая любовь из груди.
2002 г.
|