$^^^^^^^^$                          
   в коридор   на балкон         $        $                          
     _____       _____          |^|       $                          
    |  \  |     |  \  |        / * \      $                          
    |   | |     |   | |                   @  осмотреться             
    |  [| |     |  [| |                                              
    |   | |     |   | |                                              
____|___|_|_____|___|_|______________________________________________
                                                                     

 

Дмитрий КОНСТАНТИНОВ

ПРО СНЕГ

Однажды я познакомился с одним человеком,
и мы пошли с ним в кафе.
И, пока сидели, выпал снег.
Так была отмечена наша встреча –
миллиардами миллиардов кристалликов холода.
С тех пор между нами снег, хоть и общаемся.

Снег укрывает израненную землю.

Снег это не смерть.
Но он приходит свидетельствовать о смерти.
И он же сопровождает смерть.

Хотя все относительно. Например,
в языке эскимосов есть четырнадцать названий снега.
Но это не значит, что он для них смерть.
Лежит вечно и падает вечно – значит, не смерть.
Неужели жизнь? Выходит, что так.

Впрочем, в русском не меньше,
если прибавить сюда лед
(в общем, это одно и то же – кристаллы воды):
снег, метель, пурга, буран, иней, изморозь, снежинки,
фирн, лед, град, крупа, сугробы, заносы, поземка…

Снег всегда появляется неожиданно и невидимо.
Утром встанешь, а за окном – снег.
И сразу тоска.

Как быстро проходят весна и лето.
Осень тоже не держится долго.
И вот – снег. И зима - бесконечна.

Про снег много стихов, - сказал мне Мамбо,
когда я прочитал ему про снег и цветы.
А вот если все собрать в одну книгу?
Хроника снега. “Энциклопедия снега”.

Эта ночь прошла под знаком снега.
Мое имя похоже на снег.
И еще был некто по имени Иней.
И был разговор с Мамбо. Он сказал: а у нас снег.
Это было в тот момент, когда я шутя сказал ему,
что теперь у меня будет музей Мамбо.
Это будет второй музей, сказал я.
А почему второй? – спросил он.
А первый был музей одного человечка.
А теперь он закрыт. Почему? – спросил Мамбо.
Потому, что все проходит, все кончается.
Человек тот умер, и в музее посетителей нет и не будет.
И вот Мамбо пошел покурить, а на улице – снег.
Вернулся и сказал мне: снег.
И я стал вспоминать про снег.
Много было его в моей жизни, больше чем нужно.

И человечка того я увидел во время снега.
Холодно было, и все застыло – и душа и тело…
И в покрытых снегом деревьях соки остановили
свое живое движение. Птицы не пели, белки не прыгали.
Но вдруг и про снег я забыл, и про холод!
А потом была весна и цветы. Лето и цветы.
Но снег, снег опять навалил. И все кончилось.

Не буду про свой снег, лучше про другой, для энциклопедии снега:
кто-то сказал про Грету Гарбо,
что лицо ее сделано из снега и одиночества.

А еще “В лабиринте”. Поражение при Рейхенфельсе.
Описание метели. Никому не нужное, хоть и талантливое.
Хотел посмотреть, как там написано про полет снежинок,
про смерть солдата в метель.
Но книга далеко, в доме, засыпанном снегом.

Снег делает вечер синим.
Про это что-то писал Гельдерлин. Про зимний вечер.
Безумен он, кажется, был. Молодым и умер.

А еще – Майнор Уайт. “Книга бесконечности”.
Крест из снега, наметенного на выступы окна.

А еще – “Замок”. К. блуждает по заснеженным улицам,
и не может добраться, и увязает в снегу.


И человечек тот умер во время снега…


И зачем ты, снег? И кому ты нужен…

29 октября 2001 г.