_ _|__  в кабинет             | ||               
                     |       ___                  | ||               
           _|___            |_|_|        _|___    |_||               
              |             | | |           |     | ||               
                            |_|_|                 | ||               
                  ____             осмотреться    |_||               
                    |                  ---->      | \ \              
__________________________________________________|__________________
                                                                     

В первом номере журнала "Знамя" меня потрясло сочинение господина Терехова под названием "Бабаев". Жанр обозначен конкретно: "Воспоминания бывшего студента Московского университета". Главный герой - профессор-филолог Эдуард Григорьевич Бабаев. Когда все кругом твердят, как попугаи: нон фикшн, нон фикшн! - ничего нонфикшнее, чем этот роман Александра Терехова я не знаю.
За жанровые дефиниции отвечаю головой. Именно роман.
Если бы Терехов написал в подзаголовке: роман-воспоминание, - он был бы еще более прав. Перед читателями и историей лит-ры.
И вот в этих воспоминаниях я обнаружил не только профессора Бабаева - во всей его прелестной человеческой неловкости, - но лично мне известного персонажа. Автор присвоил ему кличку хохол (хотя имя и фамилия - настоящие) тоже есть.
В этой непридуманности есть очарование. Примерно такое же, как в пьяныъ эскападах этого самого хохла,
Однажды сей человек доехал до города Уфы с пачкой газет под названием "Настоящее время" (главный редактор - Александр Терехов), в другой раз - с пачкой газет под названием "Настоящее" (главный редактор - Александр Терехов)... Кажется, этот самый К. успел выпить со всем миллонным городом. Во всяком случае, лично я набирал ему на компьютере некую челобитную в адрес президента Башкортостана о необходиости господдержки проекта господина из Ивано-Франковска (родом!), а господин этот на том месте, где было набрано, кто главный редактор в том издательском доме,   лихо поставил свою подпись. Что сказал президент, увидев сей документ, не знаю. Увидел ли он его когда вообще - тоже не ведаю.
Но слово "господдержка" вызвает у меня до сих пор приступ тошноты. Не потому, что К. плохой, но ибо потом мы выпили.
Рассказываю об этом, потому что это - еще один аргумент в пользу некоторой придуманности непридуманного. Воспоминания - художественная литература. И вместе с тем на этой ярмарке ценится фактура. Как, например, настоящие стихи (в тех газетах была такая рубрика: настоящие стихи!) Эдуарда Бабаева. Или описания приключений его палки.
К той же рубрике "Нон фикшн я б отнес" стихи Василия Филиппова.
Проснулся не рано.
На улице клочья тумана.
Пью крепкий чай - нарцисс наклонился,
Льет лепестки в мою глотку
Цветок-горожанин.
Такая вполне вещественная конкретность, наверное, только и возможна в стихах, написанных пациентом психиатрической клиники,
И осязаемость...
Впрочем, Михаил Шенкер, составивший этот замечательный сборник (Василий Филиппов. Избранные стихотворения. 1984 - 1990. - М.: НЛО, 2002), все нам хорошо, умно, тонко объяснил. И все это - зафиксировано на бумаге. В предисловии М.Ш. Я бы только добавил, что эти естественные стихи производят впечатления написанных голым человеком - в прямом и переносном смысле. Гол, а не мерзнет. Простодушен, а защищен от насмешек... своим несчастьем.
А может, оно и есть художественная удача? Как и то, что Александр Терехов учился в МГУ именно в такие-то годы.
А про Шахиджаняна не скажу ни слова. Про него много говорено Тереховым.