Остается восклицать на манер кэрроловского Кролика: Господи, как я опаздываю! Неделю назад писал про Кенжеева в мартовском "Октябре", а теперь увидел майский номер "Знамени", а там "Ихтия" того же Бахыта - тоже всё родные и знакомые по собственному сайту произведения. Тоже всё замечательные, но что же я опять про него да про него!.. Вот Павел Крючков уже написал в четвертом "Новом мире" в "Периодике" по поводу нашего с Кенжеевым эпистолярия ("Вопросы литературы", 2001, № 6): "...уфимский критик и друг поэта..." Я, конечно, от дружбы не отказываюсь. Я даже очень ею горжусь. Тем более, что в отличие от концептуальных проектов наш эпистолярный сюжет, по мнению П.К., по-домашнему искренен и прямодушен. И не происходит ли утверждение нового литературного жанра?
Но мучит меня не то. Критик не может быть другом автора стихов - человека, пожалуйста. Поэт - другой коленкор. Между прочим, Бахыт Кенжеев об этом мне тоже писал - и в "Вопросах литературы" есть такие буквы.
И потому сегодня о Кенжееве больше ни слова!
Поговорим о Вере Павловой, о её дивном эротизме-сексизме, воспетом в четвертом номере "Нового мира" сразу двумя любимыми мною критиками - Никитой Елисеевым и Сергеем Боровиковым. Елисеев (какой выдумщик!) сравнивал между собою рассказ Куприна и рассказ Бунина, а в результате у него получилась Павлова. Боровикову этот результат показался странным. Он не считает, что В.П. - из Бунина.
Кстати, я считаю примером поэтического эротизма Ахматову:
Я на правую руку надела
перчатку с левой руки.
И потому полагаю, что в споре двух критиков права Павлова, а еще правее Ахматова.
Помешались мы на этом либидо.
Секс - обычные человеческие отношения.
Эротизм делает их необычными, возвышенными.
Павлова умеет радоваться жизни и не уставать от нее.
Постельный быт также утомителен, как и любой другой.
Тарелки у героини Веры Павловой всегда чистые, а в доме всегда пахнет сиренью. Героиня не умирает от жажды над ручьем - она жаждет и пьет и снова жаждет.
Жить - это просто привычка.
Но у Павловой есть привычка непривыкания. Не позволяй телу лениться!.. Тело не ленится, потому что душа жаждет.
На следующий день после дня рождения А.С. Пушкина следует сказать, что пример эротизма подал русской поэзии он.
А Павлову можно вывести и из "Амока" Стефана Цвейга.
Но - думаю - не нужно.
Природность, натуральность телесных движений героини В.П. не выводима из Фрейда. Но - из Павлова, из Сеченова, из.... даже из Саши Соколова! Скорее, из "Школы для дураков", чем из "Палисандрии".
Не быть этой героине секс-бомбой, не быть малявинской (Рубенс в переводе на русский) бабой. А быть тем, что есть. Красота человеческого тела предполагает красоту телесных отношений. И далее - высокую духовность. От низкого до высокго - один шаг. Любите живопись, поэты! Лишь ей единственной дано... переносить на полотно телесную изменчивость.