Запись пятнадцатая: ЧЕТВЕРТОГО МАЯ Я ехал в вагоне по нашей прекрасной,
по нашей какой-то земле. А сосед мне говорил: "Ты
политолог, да? Все такие бородатые чудаки (это я
пишу эвфемизм) - политологи".
Как сказано в стихах у тов. А. Межирова, ну
какой же я начальник и за что меня винить?
Политология - продажная девка империализма, а я
считаю, что вдохноенье не продается.
Обратно я ехал в одном купе с тренером по карате.
Результатом путешествия стала убежденность в
том, что литературная жизнь продолжается.
Любовь - велосипед:
изобретаешь заново,
крутишь педали,
далеко не укатишь.
Любовь - картошка:
выбросишь в окошко -
далеко улетит,
далеко-далеко укатится...
Очень мне понравилась книга стихов Веры
Павловой "Четвертый сон" (М.: Захаров, 2001).
На какой странице ни откроешь - все что-то с
открытием, происходящим из наивно-бабьего
взгляда на мир. Баба - она баба и есть, но она,
поэтесса Павлова, точно знает, зачем так устроено.
И очень довольна тем, что так устроено.
грелся на солнце
слушал птицу
слизывал дождь
и только в полете
лист увидел дерево
и понял
чем
был
Вот так и мы, бабы и мужики, на древе
человечества высоком. Чтобы, умирая, мог сказать...
Или промолчать - с хрипотцой эдакой...
Веру Павлову не надо читать. Ее стихи требуется
проживать. А это, конечно, небезопасно. Потому что
никакие это не сны - в том смысле, какое в это
вкладывал Н.Г. Чернышевский. Нет тут никаких
футурологических проектов. И не надо. Дыхания
хватит на две-три - двадцать две-тридцать три
затяжки жизнью. На сколько хватит, столько и
поживем - стихами Веры Павловой.
Другая книга, которую я теперь читаю, думая, где
бы найти время на перечитывание, - "Пловец"
Юрия Казарина (Екатеринбург, 2000).
С высоты глядеть - как в воду:
видишь, ангел на крючке
упирается в свободу
с белым перышком в зрачке.
Казарин, утверждавший в предыдущей своей
книге "Поле зрения", что свобода, де, выдох, а
не вдох, продолжает выдыхать, не выдыхаясь.
Взгляд иссякает там, где ты
обычно начинаешь оду...
Словно бы меня предупреждает поэт.
Действительно, восхищаться надо осторожно. А то
восторги собственные ослепляют... Но уж больно
чУдные стихи у Казарина - перьевые облака на
небосводе литературы. Легкие и счастливые, даже
когда - о несчастье.
Дмитрий Воденников назвал свою
книгу на манер Хаббарда - "Как надо жить - чтоб
быть любимым" (М.: ОГИ, 2001; сетевую версию можно
найти на http://vavilon.ru). Будучи
человеком эмоциональным, нервным,
требовательным к миру и себе, Воденников создает
тексты, достаточно адекватные текущему моменту
своей жизни - художественной и обычной. Кому-то
такая адекватность не понравится, но кого-то
тронет.
Когда мои стихи осыпятся во прах
(а это будет непременно,
и я хочу, чтоб вы об этом знали),
Тогда,
на гениальных их костях
(вам это тоже неприятно?)
я встану сам,
своими же ногами,
но встану я -
на собственных ногах.
Автор попирает здесь, можно сказать, мировую
традицию, в которой стихам полагается переживать
их сочинителя. Хотя тема вечной жизни в стихах не
нова, но не на гениальных же их костях вставать
живому памятнику!
Думаю, что тут - жест. Желающий быть искренним,
поэт берет читателя за руку (я хочу, чтоб вы об
этом знали, вы, именно вы, не оглядывайтесь!). Тут
маяковскийная интонация встречается, как ни
странно, с рассудительностью Тютчева.
я никогда
быть не хотел отважным,
но я хотел -
смешить и ужасать,
смешить и ужасать
вплоть до могилы.
Родимый хаос в этом крике Воденникова
сообщает нам о своей жажде упорядоченности. И
- неправда! - не ужасает меня он, а только лишь
беспокоит. Потому, что (знаю от автора) он не
любит, когда слушатели стихов смеются...
Кстати, я убежден, что восторгаться - значит и
ужасаться. |