Бахыт
КЕНЖЕЕВ
СТУК
Поучительная
история
Недели
две тому назад, вернувшись из долгой
командировки, я обнаружил, что
время от времени в квартире раздается писк. Вовсе
не такой писк, который издает, допустим, птенец
или мышка. Против мышек я ничего не имею. Нет, это
был мерзейший техногенный писк неизвестно
откуда, раздражавший меня донельзя. Даже
комариный писк не дает мне заснуть, а уж об этом и
говорить нечего! Что делать? Писк раздавался
через неравные промежутки времени и напоминал
китайскую пытку с помощью капель воды. Говорят,
что несчастная жертва этой пытки весьма быстро
сходит с ума. Что делать, думал я, вздрагивая.
Наконец меня осенило! Невероятным усилием мысли
я вспомнил, на что похож этот писк. Он был похож на
ослабевший, полуголодный сигнал домашней
пожарной тревоги. Следовательно, подумал я, его
должен издавать детектор дыма. Но, с другой
стороны, имевшемуся у меня под потолком
детектору еще полгода тому назад не понравилось,
как я жарил мясо на сковородке. Допустим, я
действительно забыл убавить огонь. Допустим,
квартира действительно наполнилась дымом,
поскольку ужин мой, честно говоря, превратился в
уголья. Ну и что? Неужели необходимо из-за этого
издавать вой,подобный вою взлетающего
истребителя? Шла борьба за выживание; детектор
решил сделать гадость мне, навлечь на дом соседей
и пожарных, а я за это решил убить его путем
вынимания батарейки. Дым рассеялся, труп
детектора продолжал висеть под потолком, с тех
пор не издавая уже никаких звуков.
В чем же дело? Я присел в кресло, организовав
небольшую засаду, и когда раздался очередной
омерзительный писк, кинулся на него, подобно
льву.
Что ж оказалось? У погибшего детектора остался
брат, такой же глупый и несчастный. Он висел под
потолком в прихожей, помигивая крошечной алой
лампочкой, и время от времени пищал. Я даже
вспомнил, почему: как объясняли мне когда-то, он
жаловался на севшую батарейку! Ну-с, батарейки у
меня не имелось, а бежать за нею в магазин, как вы
сами понимаете, я считал ниже своего достоинства.
Меня охватил гнев, смешанный с радостью. "Поиздевались,
- подумал я, - попили нашей кровушки!" (Должно
быть, нечто похожее испытывал Емельян Пугачев
при взятии Оренбурга).
Что ж, необходимо было орудие убийства. Отвертка,
да еще стул, необходимый для того, чтобы
добраться до гнусного нарушителя спокойствия.
Табуретка оказалась ближе. Я взгромоздился на
нее и начал искать шуруп, за которым таились
истощенные батарейки.
Увы, поиски оказались бесплодными. В цельнолитом
пластиковом корпусе не имелось ни углублений, ни
отверстий, и уж тем более ничего похожего на
шурупы. Я слез с табуретки и предался
размышлениям. Видимо, это был старший брат
покойного, подключенный не к батарейкам, а к сети,
для более надежной защиты от убийц. Но какого же
дьявола он в таком случае пищит?
Должно быть, просто от подлости, подумал я.
Никогда не считал себя жестоким человеком, но
ведь сон - одно из величайших жизненных благ. Я не
собирался его лишаться. Тем более, шел уже
двенадцатый час. Придется, решил я, вместо
обыкновенного убийства прибегнуть к зверскому, а
именно, просто отломать детектор от потолка и
оторвать его от питающих гнусную машину
электрических проводов, а с хозяином квартиры
разобраться после.
Первый блин - комом. Видимо, детектор обладал
телепатическими способностями.
Дернув его изо всех сил, я потерял равновесие и
под торжествующий писк грохнулся с табуретки.
Пришлось рассердиться и напрячь все свои
умственные способности. "Ага!" -
торжествующе воскликнул я, все-таки увидав
небольшую щель между детектором и потолком. Не
зря изучал я в университете законы механики.
Вставленная в щель отвертка сыграет роль рычага,
и мой заклятый враг падет, как швед под Полтавой!
Как Гитлер в белоснежных полях под Москвой! Как...
Я вставил отвертку и осторожно, дабы не
сверзиться со стула, нажал на нее.
Детектор слегка отделился от потолка и издал вой,
по сравнению с которым скандал его покойного
брата был детским лепетом. Сразу за этим воем
последовал шум на лестнице. Собственно, особого
шума было не различить. На фоне воя он казался
шелестом одуванчиков на весеннем лугу. Открыв
входную дверь, я увидал толпу соседей, сквозь
которую пробирался сердитый сонный дворник.
Кроме того, я вдруг осознал, что вой раздается
вовсе не от детектора, а от одной из массивных
красных коробок, расположенных на лестнице,
причем ей вторит еже две дюжины таких же коробок
на других лестничных площадках.
"Э, - закричал я дворнику, - можете себе
представить? Я спокойно спал! Вдруг эта штука
отваливается от потолка и начинает орать!"
Дворник посмотрел на меня с невыразимой
ненавистью. Впрочем, табуретку и отвертку, следы
своего преступления, я успел убрать.
В течение следующего часа в моей квартире
побывало человек десять. Все они давали советы
дворнику. Кончилось тем, что он сумел выключить
все красные коробки, а мой детектор все-таки
оторвал от потолка и положил на пол.
"Завтра починим", - сказал он, уходя.
На какие жертвы приходится идти ради спокойного
сна, - размышлял я, укрывшись одеялом и готовясь
видеть сны о Золотом Веке, а если повезет - из
эпохи Чжуан-Цзы.
Раздался писк.
Новый бой с детектором означал бы угрозу для моей
собственной жизни. Сверху живут китайцы, снизу
афганцы, народ решительный. Не буду рассказывать,
в каких бессильных слезах я провел эту ночь.
Наутро пришел мастер и приклеил детектор на
место.
"Но почему же он продолжал пищать?" - невинно
спросил я.
"А это не он пищал", - отвечал мастер.
Я проследил за его указующим перстом. Ближе к
стенке от моего детектора
(подключенного, как вы уже догадались, к домовой
противопожарной системе)
красовался детектор поменьше, точно такой же, как
уничтоженный мною полгода
назад.
"У-у-у!" - зарычал я, к некоторому недоумению
мастера.
Стоило честному электрику уйти, как я уже лез на
табуретку с целью замучить несчастное существо.
О! Я не только вынул из него батарейку! Я разбил
его
молотком! Я положил обломки на видное место,
чтобы показывать друзьям, как
древние викинги - головы врагов на пиках! А через
несколько дней выбросил
его остатки в помойку.
В чем же мораль этой истории? Вчера ночью, выпив
немного водки, я вновь предвкушал сладкий сон.
Детекторов дыма в квартире давно нет. Город ушел
на покой. В окно светила ясная луна. Вдруг я
услыхал у стены легкое потрескивание. Мыши у меня
не живут, им было бы слишком голодно, да и этаж,
как-никак, третий.
Должно быть, это рассыхается паркет, подумал я.
Потрескивание превратилось в постукивание,
словно кто-то изредка, раз в минуту, ударял по
паркету костяшкой пальца.
Я встал с постели и зажег свет.
Стук!
Должно быть, это трещит мой старый радиоприемник,
подумал я, и выключил его из сети.
Лег спать, вспоминая Пастернака и его
исполненные прелести стихи о сне на даче.
Стук!
Должно быть, это рассыхается комод, с надеждой
подумал я, невесть зачем подкладывая под одну
ножку комода - старое полотенце, а под другую -
пустую сигаретную пачку.
Стук!
Это полтергейст, подумал я. Тот самый
полтергейст, вредина и гадина, в которого я
никогда не верил. Специально явился, чтобы не
дать мне спать и вообще свести с ума.
Стук в квартире до сих пор продолжается, и я так и
не сумел найти его виновника, заключив, что это
действительно злобный дух. Заснуть я не могу, и
решил написать это повествование.
А смысл его вот в чем.
Никакое злое дело не остается безнаказанным. Вот
и мне явилась неприкаянная
душа одного из погибших детекторов, чтобы
отомстить убийце.
Главное - и священника не позовешь!
Разве что компьютерного. Говорят, в Японии теперь
таких делают.
P.S.
А вчера забрел ко мне мой башковитый племянник,
технический и
компьютерный человек Андрюшка. Выпил купленного
мною рому с Барбадоса. Я, естественно, вытирая
покрасневшие от недосыпа глаза бумажной
салфеткой,
пожаловался на полтергайста.
- Дядя Бахыт! - воскликнул он. - Сейчас я его поймаю!
Дело в том, что когда я устанавливал вам
российское ТВ, старый кабель остался висеть.
Сквозняк раскачивает кабель и заставляет его
постукивать о балконную дверь. Вот и весь
полтергайст.
Снисходительно посмотрев на меня, он снял с
карниза для занавесок болтающийся кусок кабеля,
похожий на змею. Я облегченно вздохнул и налил
еще рому, чтобы выпить за сообразительность
племянника.
Под утро, как обычно, лег спать, предвкушая первую
спокойную ночь за неделю с лишним. На этот раз
вспоминал Ходасевича: "Если спать, пускай
приснятся детства давние года - снег на дворике
московском, иль в Петровско-Разумовском пар над
зеркалом пруда..."
Стук! Стук! Стук! |